РЫНОК ДЕРИВАТИВОВ И СОВРЕМЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС: НЕГАТИВНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ ИЛИ ИМПЛИЦИТНАЯ СТАБИЛИЗАЦИЯ

Производные инструменты были изобретены в рамках европейской (протестантской) экономической системы и позднее стали органичным элементом иных этико-правовых (хозяйственных) систем (в частности, исламской).

Рынки производных инструментов возникают на основе той части денежной массы (национальной, региональной, глобальной), которая оказывается избыточной для насущных потребностей домохозяйств и общественно признанного хозяйственного развития. Эта избыточная денежная масса выделяется стихийно; так же стихийно определяется и часть прибавочной стоимости, которая поступает в распоряжение данных рынков.

Колебания стоимостей на них: а) отражают пропорцию, в ко­торой часть прибавочной стоимости поступает в оборот рынков про­изводных инструментов; б) становятся реакцией на общественное согласие сохранить либо изменить эту долю. Постоянные изменения стоимостей (цен) на рынках производных инструментов («котиров­ки») выражают постоянный поиск той самой пропорции в общей массе создаваемой общественной стоимости, приемлемой для общего воспроизводственного процесса. Участники рынков производных инструментов предъявляют свои притязания (иногда агрессивные), «отыгрывая» сведения о настоящем и будущем и обрабатывая инфор­мацию из некоторого переменного набора глобальных, региональных, страновых, отраслевых статистических, бухгалтерских, политических и других источников.

Все эти действия совершаются в особой нравственно-этической среде, где эмоции устремлены к максимуму, а моральные ограничения не абсолютны[1]. Вместе с тем многослойность действий, усложненность используемых технологий обусловливают и повышенную ответственность участников (перед самими собой) в выборе тактики и стратегии поведения на рынке.

Подчеркнем, что процесс выявления стоимости и ценообразования в сделках с производными инструментами не может быть непосредст­венно представлен в терминах и понятиях трудовой теории стоимости, теории предельной полезности, информационной теории стоимости. Эта практика связана с изменяющейся сущностью капитала.

Обычных цен, основанных на законе стоимости, производные инструменты, как товар, не знают. В них предельно полно выражаются связь и зависимость меновой стоимости от пользы, эффекта их приме­нения. Причем сама меновая стоимость вторична, производна как от цен базиса, так и от механизмов рынков производных инструментов. Последние включают определенные алгоритмы выявления стоимо­сти для обмена, без которых сами инструменты теряют свой «образ» и свою сущность.

Можно назвать ряд исходных, взаимосвязанных принципов ценообразования, с которыми согласились участники торгов: а) соблю­дение равенства затрат и денежных потоков в сделках с одной и той же ценностью при различных вариантах использования производных инструментов и в сопоставимых с ними сделках на реальном рынке; б) признание процессов на рынках производных инструментов и сфе­ры, в которой они действуют, совокупностью массовых случайных явлений; в) необходимость прямого учета в методиках и моделях характера операции (хеджирование, арбитраж, спекуляция), для которой преимущественно используется тот или иной тип производных инструментов (опцион, фьючерс, своп и т. д.); г) наличие сущностных различий в методиках и применяемых моделях для каждого типа произ­водных инструментов; д) обеспечение для каждого из них взаимной совместимости и конкурентоспособности на финансовых рынках.

Производные финансовые инструменты создают фик­тивный капитал и обеспечивают его движение, представляют этот капитал в чистом виде, являются его полноценным воплощением. Они стали результатом активной предпринимательской деятельности, связанной с развитием и расширением сферы использования фиктив­ного капитала, не функционирующего непосредственно в процессе производства и не являющегося ссудным капиталом. Эта функция производных инструментов крайне важна для современного этапа капитализма и зависит от циклической фазы его движения (до кри­зиса, в период кризиса, после кризиса).

Совпадение времени формирования рынков производных финансовых инструментов со становлением соответствующих стадий капиталистического хозяйства и характер использования этих инструментов в воспроизводственных процессах свидетельствуют об их особой роли в осуществлении качественных экономических пре­образований. Непременные участники таких рынков — государства, наднациональные финансовые институты, международные финансово-промышленные компании, банки, страховые общества, пенсионные фонды и кассы, инвестиционные фонды, частные лица.

Производные финансовые инструменты разъединяют (расщепляют) характеристики инвестирования – время, валюту, цены, потоки платежей, платежеспособность, ликвидность, позволяют обособленно оперировать каждой из этих характеристик, предусмат­ривая и предугадывая соответствующие выгоды и риски. Тем самым они создают для участников рынка огромные возможности маневрен­ности (мобильности). Все это отличает производные инструменты от традиционных финансовых отношений (мена, кредит, заем, акция и т. п.), в свою очередь ставших для них базисами. Данная функ­ция предопределила мотивы, механизмы, эффективность на рынках производных инструментов, сделала их средством решения различ­ных финансовых задач, связанных преимущественно с привлечением и вложением денежного капитала.

Из общеэкономических функций производных инструментов вытекают их прикладные функции. Прежде всего, речь идет о защите хозяйственных операций от финансовых рисков, то есть об управлении последними (функция, не присущая, например, фондовым ценностям). Замысел участника состоит в том, чтобы как можно полнее и точнее учесть рыночные и кредитные риски, включить их определен­ным образом в сценарий своих действий для получения и сохранения желаемого дохода.  Расширяется видение рисков, защитить от которых  могут производные инструменты (частные рыночные и кредитные риски и т. п.). Управление рисками и использование производных инструментов на рынках денег и капиталов становятся неразделимыми процессами.

Еще одна прикладная функция производных инструментов: с их помощью реализуются арбитражные и спекулятивные сделки. Это сущностная характеристика рынков производных инструментов как рынков рисков, ожиданий, субъективных оценок участников, настроен­ных на будущее.

Кризисы подтвердили автономность функциониро­вания рынков производных финансовых инструментов. В ходе этих кризисов (особенно в 1997—1998, 2000, 2007 гг.) наблюдалось пусть слабое, но стабилизирующее, смягчающее воздействие производных инструментов на динамику национальных и международных рынков процента, акций, валюты.

Современные производные инструменты для про­цента и акций (индексы цен) с точки зрения частных решений функционируют преимущественно рационально, эффективно в опе­рациях хеджирования, арбитража, спекуляции (то есть на уровне микроэкономики). На финансовых рынках не сложились действенные механизмы масштабного непосредственного, целенаправленного влияния производных инструментов для процента и акций (индексов цен) на традиционные финансовые отношения. По-видимому, существуют опосредованные, сложные процессы воздействия рынков производных инструментов на традиционные рынки, однако временной лаг и конк­ретные последствия этого воздействия остаются неясными.

Производные инструменты в части валюты, прежде всего используемые на международном рынке, способны оказать управ­ляющее (в том числе разрушительное) воздействие на национальные денежные единицы. Производные показали, что могут усиливать и «подталкивать» обесценение той или иной валюты (пример – рос­сийский рубль в 1998-1999, 2008-2009 гг.).

Ключевым фактором, определяющим развитие рынков производ­ных инструментов и формирующим их экономико-правовую среду, выступает существование самостоятельных (автономных) торговых площадок, ставших со временем развитыми торговыми системами. Качественное своеобразие биржевой торговли производными инст­рументами обусловлено сочетанием ряда элементов: центральная роль расчетных (клиринговых) палат, создающих специфическую торговую среду; собственный подход к разработке биржевых продук­тов-инструментов; уникальный порядок формальных (юридических) и содержательных отношений участников торгов; особые решения в части расчетов и платежей. Например, если взять credit default swap (CDS), т.е. свопы для защиты от кредитных рисков, то участники этого рынка выработали общие правила – Credit Support Annex (CSA) – стандартное соглашение, призванное обеспечить защиту от возможного неисполнения обязательств другой стороной. Крупные игроки  CDS объединены под эгидой Международной ассоциации свопов и деривативов – ISDA, насчитывающий 209 первичных членов, среди которых и российские VTB Bank Europe, инвесткомпания «Тройка Диалог» и инвестгруппа «Ренессанс Капитал». Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) и Комиссия по фьючерсной торговле (CFTC) наряду с ФРС США подписали соглашение о создании клиринговой организации для обслуживания рынка CDS. После этого ведущие мировые биржи и клиринговые дома CME (Chicago Mercantile Exchange), Eurex, LCH Clearnet (клиринговый центр London Stock Exchange), NYSE Euronext, Intercontinental Exchange (ICE) объявили о готовности разработать соответствующие системы[2].

Рынки производных инструментов не создают новые стоимости, а расходуют «переданную» им часть прибавочной стоимости, будучи ориентированными на будущее, организуя особым образом его оценку и участвуя в процессах перенакопления капитала. Эти рынки настроены на будущие доходы, изобретая все новые продукты-инструменты, расши­ряя сферу их применения, поддерживая процесс финансовых инноваций, реагирующих на диспропорции, противоречия, дисбалансы в реальном воспроизводстве (показательны в этом отношении экзотические и кре­дитные опционы и свопы).

Однако отставания общественных регуляторов от этих процессов порождают деструктивное воздействие производных инструментов и их рынков на капиталистическое хозяйствование[3].

Ярчайший тому пример сложившаяся на днях ситуация в Греции. ФРС  и  Евросоюз пытаются найти виновников бюджетных проблем Греции. Подозрение пало на Уолл-Стрит. По словам Бена Бернанке, Центробанк подозревает некоторые финансовые компании в сокрытии информации о размере греческих долгов. Считается, что замаскировать истинные масштабы дефицита Греции можно было с помощью сделок с деривативами и таким образом обойти Маастрихтское соглашение (Пакт о стабильности и росте от 07.02.1992, положивший начало Европейскому союзу и ограничивающий размер бюджетного дефицита 3% ВВП, а госдолга – 60% ВВП). «Мы изучаем деятельность нескольких компаний, в том числе и Goldman Sachs, и их деривативные сделки с Грецией. Кредитные дефолтные свопы по сути используются как инструменты хеджирования. Комиссия по рынку ценных бумаг и биржам (SEC – М. Ш.), конечно, заинтересовалась этим вопросом. Неверное использование этих инструментов может привести к неприятным результатам», – заявил Бен Бернанке, председатель ФРС США[4].

История со скрытыми долгами началась еще 10 лет назад. Тогда крупные банки предлагали правительствам Европы деньги в обмен на будущие выплаты. Такие обязательства, известные как факторинговые сделки, быстро стали популярными. Ведь долги, оформленные в деривативы, не проявлялись в бюджете. Италия, Испания и Греция выстроились в очередь за невидимыми кредитами. В 2000 году греческие власти заключили сделку с банками Morgan Stanley и UBS. Греция получала 650 миллионов евро. Этот долг был обеспечен прибылью от лотерей. Годом позже греческое правительство подписало договор еще с несколькими банками. Власти получили около 355 миллионов евро в обмен на будущую прибыль от работы аэропорта. Аппетиты росли. В  2001 году, когда Греция вступала в еврозону, Goldman Sachs помог её правительству с помощью валютных свопов получить около 1 млрд. долл., необходимых для формального сокращения бюджетного дефицита[5]. Поскольку сделка была оформлена как валютный своп, а не заём, информация о ней раскрыта не была (комиссионные, которые Греция заплатила Goldman Sachs, составили 300 млн. долл.). В том же году греки получили от BNP Paribas, Deutsche Bank и EFG Bank два миллиарда евро. Для этого пришлось заложить будущие выплаты из фонда развития Еврокомиссии. Участники сделки использовали контракт на обмен валют с вымышленной ставкой. По правилам отчетности, которые действовали в то время, эти сделки не учитывались при подсчете долговой нагрузки. Но в 2002 году правила изменились, а греки не удосужились известить Евростат обо всех своих долгах. Сейчас госдолг страны превышает 120% от ВВП (300 млрд. долл.), а дефицит – 12,7% ВВП, что, соответственно в два и четыре раза  превышает условия Маастрихтского соглашения. Финансовая нечистоплотность подорвала доверие инвесторов и потянула евро вниз по отношению к доллару. Сегодня немецкие банки Deutsche Post и Eurohypo отказались покупать новые греческие облигации.

По словам Б. Бернанке, ситуации, при которых различные финансовые инструменты используются для дестабилизации компании или страны, являются «контрпродуктивными», и в этом необходимо разбираться. Евросоюз потребовал от правительства Греции предоставить данные об операциях, которые могли скрыть реальный объём госдолга страны. Таков итог встречи министров финансов стран-членов ЕС в Брюсселе.

В отсутствии оперативности регуляторов и идиосинкратичности отдельных пунктов законодательной базы по рынку деривативов  может привести  к печальным последствиям. Ведь проблема не в сущности производных инструментов, но в целях их использования.

Этот же подход стоит применить и по отношению к причинам зарождения мирового финансового экономического кризиса, когда ряд экспертов в условиях противоречивой информации первых месяцев 2009 года напрямую связывают финансовый кризис с чрезмерным развитием рынков деривативов («…главную роль сегодня играют инвестиционные банки и инструменты, которые даже не существовали в начале 1990-х: свопы на дефолты по кредитам, облигации, обеспеченные долговыми обязательствами и структурные инвестиционные инструменты[6]»).

По совокупности своих функций производные финансовые инст­рументы отвечают вызовам финансовой глобализации, денежной рево­люции. Они совместимы с качественными переменами в акционерной (корпоративной) экономике, представляя вместе с ними стратегии и пути социально-экономических перемен на протяжении последних трех десятилетий XX – начала XXI в.

Продуктивность антикризисных решений и действий, по-видимому, связана с углублением представлений о хозяйственной жизни, по возможности точным знанием предмета, в том числе и о не полностью освоенном наукой мире производных финансовых инструментов, его месте и роли в современном капиталистическом воспроизводстве. Попытка заполнить этот пробел  и предпринята в настоящей статье.

1. Фельдман А. Современный экономический кризис и производные финансовые инструменты//Вопросы экономики. 2009. №5.
2. Попов Г. Об экономическом кризисе 2008 года//Вопросы Экономики. 2008. №12.
3. Юсим В. Первопричина мировых кризисов//Вопросы экономики. 2009. №1.
4. http://www.expert.ru
5. http://www.worldbank.org

Все статьи автора «Марсель Шарипов»